Не чужие - Страница 30

Я уже начал думать, что в сценарии случилась какая-то ошибка, или дискеты с данными погрызли мыши, но тут наушники ожили.

— Наблюдаю воздушные цели, — с каким-то сдержанным восторгом сказала Алиса. — Много! Очень много.

ПИТ ВКЛ; СПЕЦ ВКЛ

— У понятия «очень много» есть количественное отображение? — поинтересовался я, запуская электромоторы зенитных автоматов. Предполагалось, что плазменное орудие выбыло из эксплуатации и было в этот момент недоступно. Оборона при помощи сугубо земных, родимых технологий.

— Есть, — сообщила рыжая. — Не менее полутора сотен.

— Ставь воздушное заграждение, — распорядился я. — Заряды с отложенной детонацией, запитывай ЗРК, держи под рукой спецбоеприпас. Огонь открывать по готовности.

— Все сделано. — когда дела становились серьезными, Алиса бросала свой дурашливый тон и становилась тем, кем она была очень редко — идеальным напарником. — Огонь по готовности.

— Обнаружены наземные силы, — сообщила Славя. — Идут по шоссе со стороны Днепра. Какая-то броня, тип не установлен.

— Еще бы! Настраивай «Панцири» на наземные цели, используй пулеметные спарки. И почему нам по условиям не дали установить на дорогах фугасы?

— Не наша компетенция. Работать по готовности?

— А сама-то как думаешь?

АКТИВ ОРУЖ СИСТЕМ

Следующий час новости сыпались как из рога изобилия — воздушный рейд с севера оказался отвлекающим, основные силы противник сосредоточил на восточном направлении, действуя разрозненными пехотными группами при поддержке легкой бронированной техники, для уничтожения которой наш комплекс просто не был предназначен. Да еще в последний момент мне удалось обнаружить и уничтожить диверсионные группы, подобравшиеся опасно близко к АЭС и коксохимическому комбинату. Я весь взмок от пота, Алиска откровенно наслаждалась боем, Славя одно за другим принимала идеальные, взвешенные решения, словно держа перед глазами учебник по тактике.

— Упрямые черти, — радостно сообщила рыжая. — Лезут, будто им тут медом намазано — но ничего, у меня для них имеется еще много вкусных термобарических боеприпасов. Но скажи мне, Санечек: зачем мы вообще во все это ввязались?

— В каком смысле?

— Ну… — девушка поискала нужные слова, но, похоже, не нашла ничего подходящего. — Ладно еще я… без руки на гражданке особо не побегаешь, так что мне все равно одна дорога была — в «Совёнок». А вот ты, Санька, почему решил? Ты же не военный совсем, да и болезнь у тебя излечимая, нижняя — в хорошем смысле, ха! — с чего вдруг такая решимость помочь Родине в трудный час? Повышенный уровень патриотизма в крови, или другая причина имеется?

Я посмотрел искоса в ту сторону, где в кресле лежала рыжая причина, но ничего говорить не стал. То есть стал, но не то. У меня это запросто.

— Пока ты тут отвлекалась на мои нижние болезни, Двачевская, у тебя там один тряпочный штурмовик все же прорвался. Неужто застарелый алкоголизм дал метастазы в мозг?

— Симуляция завершена. Вторжение отбито. Военно-космические силы СССР успели закончить перегруппировку и уничтожили вражеский плацдарм. Обращаю ваше внимание на недопустимо высокий процент гражданских потерь…

— Ясно-понятно, — фыркнула рыжая и, судя по звуку, выпрямилась на кресле. — Пойду тогда на воздухе курну. Никто не желает составить даме компанию и, культурно выражаясь, пробздеться после долгого трудового дня?

В углу беспомощно шипел телевизор, ловя пустой эфир.

— Скучные, — пожала плечами девушка.

— Она тебя даже не спросила насчет твоих причин, — уронил я, снимая шлем, когда за дверью затих шорох ее стоптанных кроссовок. В наступившей тишине было слышно, что где-то дальше по коридору работало настенное радио, выступала группа «Скорпионс» с песней «Все еще люблю тебя». — Только про меня поинтересовалась.

Славя не улыбнулась, всю ее душевность, кажется, снова смыло холодным ветром.

— Это же ваша история, не моя, — она свесила ноги, поболтала ими воздухе, дожидаясь притока крови, легко и гибко спрыгнула. — И она постоянно нападает, а ты обороняешься, хотя должно быть наоборот… Только смотришь украдкой, когда думаешь, что она не видит…

— Кто? Я?

— Да неважно, — девушка вздохнула. — Не мои представления, и не для меня предназначенные — зачем их обсуждать?

Я осторожно размял шею, хрустнул позвонками — затекли они за почти четыре часа симуляции.

— Раз она не спросила, это сделаю я. Зачем ты пошла в специнт?

— Отвечать обязательно?

— Было бы неплохо. Если завтра купол исчезнет, и снова пойдут трудовые будни, откуда я буду знать, что ты внезапно не решишь нажать в своей капсуле кнопку самоликвидации, и не прихватишь в подземный мир еще и меня? Видишь ли, у меня немного другие планы на эту жизнь, так что интересуюсь с сугубо практическими целями.

— Достаточно честно, — подумав, признала Славя. — Хорошо, я отвечу. До специнта, как вам говорил начштаба, я служила в десантной разведроте. Знаешь, что это такое?

— Сбор на земле разбитых тряпочных штурмовиков, захват пилотов живыми или мертвыми…

— Верно. И повышенная пайка за это. Плюс премиальные. Родители у меня были неработающие, по инвалидности. Ну и вот, однажды, вернувшись домой, я обнаружила, что родителей у меня больше нет. Мы жили рядом с моторостроительным, знаешь, на Красной — родители еще радовались, пока могли ходить, что до работы недалеко… Но был налет, и тряпки промахнулись. То есть промахнулись по заводу.

— Славя…

— И тогда я поняла, что мне больше не нужны премиальные. И что долг перед родиной и однополчанами я уже отдала в достаточной мере. Я стала искать возможности более прямого взаимодействия с тряпками. И нашла — вас.